ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Март 9, 2021

И хотя исторические дома в очередной раз чудом устояли, многие были вынуждены покинуть свои квартиры. После «случайного» пожара в 14-м доме вместо жилья появились коммерческие постройки (вместе с самостийно надстроенным этажом – кто бы мог выдать разрешение на такое строительство?). В квартире семьи Георгиевского теперь нотариальная контора. В соседнем строении, где раньше было знаменитое на весь город кафе, а наверху – две жилые квартиры, ныне похоронное бюро с выставочным «салоном» в подвале. Среди бела дня на глазах изумлённых жильцов туда заносят гробы и венки. Если учесть, что большинство местных жителей – пожилые люди, прожившие там всю свою жизнь, несложно догадаться, как всё это действует им на нервы.

Коммунальный террор

Однако в 2014 году местным жителям показалось, что уж теперь-то их никто не прогонит с насиженных мест. Крым вернулся в Россию, домой, а может ли быть дома опасно? Но, похоже, горожане рано расслабились. Главным архитектором города стал Эрнст Мавлютов, перебравшийся в Крым из Казани. Там он тоже служил главным архитектором, и при его непосредственном руководстве центр столицы Татарстана превратился в руины. Из старой застройки массово выселяли жильцов – как бы на период капремонта, но затем ремонт затягивался до бесконечности, а у приватизированного жилья тем временем появлялись новые владельцы. Что-то похожее, вероятно, ждало и центр Симферополя, но Бог отвёл и на этот раз – Сергей Аксёнов лично уволил покусившегося на историческую застройку Мавлютова, а вместе с ним и мэра столицы Геннадия Бахарева. Казалось бы, вопрос исчерпан? Напротив, нервотрёпка продолжилась. Каждый новый мэр Симферополя (а их за семь лет сменилось четверо, и вот-вот появится пятый) начинал с того, что пытался подобраться к историческому жилью.

Хуже всего пришлось в последние месяцы, при мэре Елене Проценко и назначенном ею главном архитекторе Олеге Коробчуке. Не желающим выметаться из квартир жителям устроили коммунальный террор. ЖЭК, обслуживавший дворы, перевели на другой конец города, а жителям предложили «добровольно» отдаться управляющей компании, предложенной Проценко. Но жители, понимая, к чему их подводят, наотрез отказались. «В грязи утонете!» – пригрозили в мэрии. И точно – куда-то враз запропали все дворники. Жильцы исправно платили и за уборку, и за вывоз мусора, но дворы перестали убирать вообще, а мусорные баки увезли восвояси. Чтобы выбросить мусор, нужно пройти километр.

Тем временем зачастили проверки из коммунальных служб – а не пора ли вас всех отселить, чтобы сделать капитальный ремонт? Хотя большинство жильцов загодя отремонтировали стены и крыши со всеми перекрытиями за собственный счёт, чтобы не давать повода городским властям. И когда стало ясно, что никто не желает уезжать, началось самое страшное. Жильцов стали навещать люди, словно вышедшие из лихих 90-х. Объясняли: лучше уматывайте по-хорошему. Правоохранители не реагировали. Местные жители почувствовали, как перенеслись на четверть века назад, в самые бандитские времена. А ведь, говорили, вернулись в Россию, домой! Как же так?

Фира Саховая, жительница дома екатерининской застройки

– До войны город заканчивался заставой на Долгоруковской. Но город – это ведь не только здания, парки, проспекты – это в первую очередь люди. Мы знали: вот в этом театре играли знаменитые Царёв, Раневская и Кенигсон, а позднее – красавец Александр Голобородько. А в этом доме творил художник Самокиш, а здесь дирижировал оркестром Исаак Осипович Дунаевский, а в этом храме служил архиепископ Лука. Мы и они были частью этого города. Но когда в 90-е стали сносить старинные дома, которые не могли поделить бандиты, когда от знаменитой «Астории» осталась одна громадная стена с зияющими дырами окон, занавешенная брезентом, стали «стираться» и люди. Разъехались же практически все наши знаменитости – Александр Беланов, Михаил Дегтярь, перестал приезжать считавший Симферополь своим вторым домом Георгий Натансон, режиссёр удивительного фильма о подпольщиках «Они были актёрами». Это же всё взаимо­связано: разрушаются здания, уходят и уезжают люди, а что остаётся вокруг? Руины. 20 лет назад срубили платаны в центре города, мэр тогдашний Ермак говорил – скоро вырастут новые. Так и не выросли, погибают в центре деревья.

Евгения Грабовецкая, жительница дома екатерининской застройки

– Неизвестно, чего нам ждать дальше. Дворы не подметают, мусор не выбросить. Коммунальщики сделали всё, чтобы нас отсюда выжить. Разве что не сожгли нас ещё, как обещали, хотя чего там, и такое уже было в 14-м доме. Принуждали, чтобы жители проголосовали за управляющую компанию, которая нас тут же и выселила бы – «на период проведения капремонта». Хотя мы знаем, что после таких «капремонтов» жители в свои дома уже не возвращаются, там новые хозяева. К городским властям обращаться бесполезно, они же всё это и развели. Хорошо, что до Москвы удалось достучаться – сняли Проценко. Но как знать, кто придёт ей на смену? Да и ясно, что любой мэр будет выполнять распоряжения главы госсовета Константинова – а его, кажется, интересует только земля в центре под застройку. Так что нам только и остаётся – держать круговую оборону. Такая интересная у нас теперь старость. А думали, что Россия вернулась и беззаконию уже не бывать.

Конкретно

Сегодня историчес­кий центр Симферополя, по сути, полностью разорён. Рушится знаменитый дом Арендта напротив Первой гимназии, в которой учился академик Курчатов, приходят в негодность тротуары, обваливаются балконы в старинных домах на Долгоруковской, власти вырубают деревья в сквере Высоцкого на набережной Салгира (не иначе как под элитную застройку?), отжимают дворы екатерининской застройки и держат круговую оборону вокруг уже отжатого здания Железнодорожного техникума. Студентов оттуда прогнали, и путевой дворец Екатерины пустует в ожидании новых хозяев. Кто они? Неизвестно. А на Кирова тем временем сносят остатки имения химика де Серра, в котором жил Пушкин. «К сожалению, теперь этот исторический дом можно увидеть только на картинке, – сетует краевед Александр Белов. – Чиновники равнодушны к историческим реликвиям своего города. А что может устоять против человеческой алчности?!»