ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Oct. 7, 2021

— Каково вам принимать экзамены на тренера вратарей у таких людей, как лучший вратарь мира 1988 года?

— Ринат не сдавал на вратарскую категорию. У него есть общая тренерская лицензия. А даже если бы и сдавал, просто выдал бы ему лицензию. Кстати, сейчас, когда мы проводим экзамен, всю вратарскую тему нам отдали полностью. Раньше в комиссии были Никита Симонян, Михаил Гершкович, Николай Писарев, Андрей Лексаков, Вячеслав Варюшин. Очень серьезные, уважаемые люди, но в воротах не играли. Им приходилось объяснять какие-то базовые для нас вещи. Теперь этого нет.

— Алексей Прудников рассказывал, что он и Николай Гонтарь сдавали вам экзамены, и вы, принимая их, были смущены. Потому хотя бы, что Гонтарь был первым тренером вратарей в Советском Союзе. Это правда?

— Правда. Конечно, у Николая Павловича я ничего не принимал, вопросов не задавал. Какое имею право? А с Лешей мы давно дружим — еще когда он только первые перчатки выпускал. Прудников первый в России начал выпускать перчатки, но дело не пошло, потому что они разлетались после двух-трех тренировок, губка разлеталась.

Идея была хорошая — и форму шить, и комбинезоны. Помню, как Леша говорил: вот эта ткань — кремлевская. В Кремле из нее висят шторы. Она такая крепкая, что из нее будем шить комбинезоны. Вот такие были энтузиасты, но в позднем СССР же ничего нельзя было достать. В итоге не получилось.

10 миллионов евро за Рыжикова

— Может ли вратарь в принципе стоить 72 миллиона евро, за которые «Челси» купил Кепу Ариссабалагу? И тот ведь ничего особенного не показал, потом сел на лавку, для протирки которой, как говорят футболисты, должен купить себе кожаные трусы — потому что твердый основной там теперь Эдуар Менди. Раньше голкиперы, наоборот, стоили копейки.

— Да, вратари раньше были самыми дешевыми. Дороже всех были нападающие, потом полузащитники-созидатели, далее — хавбеки-разрушители и защитники, а голкиперы не стоили почти ничего. В России первым серьезным трансфером вратарей был переход Андрея Чичкина из «Крыльев Советов» в «Ротор» за миллион долларов. По тем временам это были огромные деньги.

Потом тоже за немалые деньги состоялся переход Сережи Козко из «Рубина» в «Москву» — и это были первые громкие трансферы вратарей. Помню, «Спартак» как раз во времена Валерия Карпина как главного тренера хотел у нас из Казани купить Сергея Рыжикова за 10 миллионов евро, и это были просто сумасшедшие деньги.

— Как удержали?

— Глава Татарстана Минтимер Шаймиев сказал: «Дайте ему такую же зарплату, как в «Спартаке». Дали. Больше таких денег за вратарей в России никто никому не предлагал.

Да, Кепа таких денег, конечно, не стоит, но фигура вратаря в Европе стала расцениваться как самая важная. Вот два примера навскидку с одним и тем же вратарем. В весеннем матче ЦСКА — «Спартак» армейцев выручил Игорь Акинфеев, а Саша Максименко пропустил нелепый гол, и спартаковцы проиграли. В следующем туре «Спартак» едет в Казань. «Рубин» наносит в пять раз больше соперника ударов по воротам — Максименко отражает все. Несмотря на большое преимущество казанцев по всем показателям, «Спартак» побеждает — 2:0. Вот примеры роли вратаря в футболе.

— В одном из интервью Рыжикова прозвучало примерно такое: «Последний раз я уходил не из «Рубина», а от Бердыева и Кафанова». Каково читать это от человека, которого вы вратарем такого уровня и сделали?

— Много думал о той ситуации. Но если вернуть ситуацию назад, то при выборе вратарей на матчи поступил бы так же.

— Вы видите его тренером вратарей?

— Раньше он говорил, что не хочет.

Сказал Джанаеву: «Кафе отдай друзьям. В твоей жизни сейчас должен быть только футбол!»

— По какому принципу брать вратаря в команду?

— Как-то так получалось, что, если вспомнить мою тренерскую карьеру, всегда брал вратарей, которые не были основными в своих командах. Думал — зачем брать вратаря, который уже где-то играет, у которого все идет хорошо? У него достойная зарплата, он никуда не стремится. Поэтому выбирали из тех, кто мотивирован. Здесь первым был уже не раз упомянутый Козко, с которым «Рубин» вышел в высшую лигу, в первый же сезон выиграл бронзу. А потом его продали за большие деньги.

Потом были такие же Рыжиков, Джанаев — не игравшие, но голодные до побед. Потому что люди хотят играть и готовы выжать из себя максимум. Это потом они меняются, что тоже надо принимать. Очень важно быть рядом, чтобы они не завышали свою самооценку. Поэтому и говорим: «Не слушайте, не читайте, когда вас хвалят, это может только помешать». Это не потому, что они зазнаются или плохие. Это просто естественный процесс — каждому человеку иногда свойственно себя переоценивать.

— Как было с Джанаевым, прошедшим после «Спартака» и перед вашим «Ростовом» жуткий период в карьере?

— Перед «Ростовом» сказал ему: «Сослан, ты сейчас никому не нужен». И далее произнес рискованную фразу: «Но если будешь делать то, что говорю, — вернешься в большой футбол и будешь большим вратарем».

— Он же два года перед этим вообще не играл!

— Когда мы после того разговора ехали в такси, думал: «Как ты можешь так говорить? А если не получится? Что ты из себя возомнил?»

— Что именно вы ему сказали?

— У нас был такой разговор: «Ты все убираешь в сторону. У тебя есть кафе — отдай друзьям. Ты фотографируешься на обложках журнала, рекламируешь костюмы — это надо убрать. Если ты на все это согласен — будем работать». Вот с этого мы начинали.

— Отдал кафе?

— Да, друзьям. Мог изредка на минуту зайти, чтобы узнать, что там все в порядке. Но почти там не появлялся. А потом вообще его продал. Он молодец, что убрал все лишнее и посвятил себя только футболу. И когда мы летели из Грозного после второго места, которое едва не стало первым, сказал Сослану спасибо. По итогам того сезона его признали лучшим вратарем России.

— Джанаев же приехал в Ростов вообще плюс 14 кг от рабочего веса. Сам рассказывал в интервью, что сто кило весил. Когда его увидели, подумали — что это вообще такое?

— Конечно, подумал. Но подумал и о том, как это тяжело, когда ты никому не нужен и долгое время сам тренируешься. В «Спартаке» ему не разрешали с командой работать. Вот он себя и запустил. А до этого его хотели в «Рубин» взять, но тогда уволили Бердыева, поэтому переход сорвался после того, как Сос месяц сидел и ждал.

— Когда в 2019 году Джанаев играл в Польше за скромный «Медзь», вы не пытались переубедить Карпина по части его негативного отношения к этому вратарю?

— Говорил, но в Ростове уже было два хороших опытных вратаря — Илья Абаев и Сергей Песьяков. Мне это тоже было интересно — работать с новыми вратарями. От тебя ждут, что ты их чему-то новому научишь. Очень хотелось бы, чтобы голкиперы, с которыми ты начинаешь работать, стали играть хотя бы чуть-чуть лучше. В то же время и тренеры растут, получая новый опыт с каждым новым вратарем.

А для Джанаева в Польше был очень тяжелый период, мы созванивались после каждой игры. Ему в каждом матче забивали по несколько мячей, потому что в обороне там был проходной двор, команда шла на последнем месте. Все в атаку, никакой тактики. Но он молодец, что поехал, поскольку это время не потерял. И, если бы не было Польши, то не было бы сейчас и «Сочи».

Иногда надо сделать шаг назад, чтобы потом — два вперед. Уйти в заведомо слабую команду, получать 7 тысяч евро, что для обычного человека, конечно, много, но по российским футбольным меркам — не очень. Но Бог все видит, и Он вознаградил его за этот период.

— Как вы «возвращали к жизни» того же Джанаева, который, блестяще играя за «Ростов» в Лиге чемпионов осенью 2016 года, даже не тренировался?

— Трудность заключалась в том, что Джанаев, как и Рыжиков, относится к той категории вратарей, которые не могут играть, если не тренируются. Психологически оказываются не готовы. Им лучше устать, дать лишнюю работу на тренировке, перегрузиться — но не наоборот.

Сослан тогда не тренировался почти два месяца — с 15 октября до 9 декабря, до конца Лиги. В течение восьми матчей выходил только на предыгровую тренировку, где тоже получал минимальную нагрузку. Главным для него было мысленно прокручивать все те вещи, которые ему предстоит делать в игре. Когда идешь на выход, когда сокращаешь расстояние при ударе, как встаешь в стойку... Это все надо сохранить в голове, что тоже трудно.

Когда вратари уходят в отпуск, мы всегда просим их: даже если не тренируетесь — продумывайте! Чтобы не получилось, что на первый-второй день работы мы заново восстанавливали навыки. И вот Джанаев — как раз из тех, у кого голова все время работает. Было несколько периодов, когда он приходил после травм и все делал правильно. Может, не допрыгивал до мяча, который летел в угол, поскольку мышцы еще не готовы, не так быстро сокращались. Но позиции занимал правильные и движения делал — тоже. И ты видел, что он не терял время даром. Голова у вратаря должна всегда думать!

— То есть только за счет головы можно подготовиться так, чтобы обыграть «Баварию», как это тогда удалось «Ростову» с Джанаевым?!

— Да, и он это показал. Или первый матч с «Атлетико», когда он играл, не тренируясь, и только на 90-й минуте Гризманн забил. И в пяти играх чемпионата. Никто не заметил, что он не тренируется! А травма плеча была серьезной. Там 16 групп мышц, и ему никто не мог установить правильный диагноз. Куда он только не ездил — в Германию, Испанию. Никакие врачи не помогали. Но выходил и играл — и против той же «Баварии», против Левандовски и Мюллера, не сделал ни одной ошибки!

— Но вышел в прошлом году на товарищеский матч сборной со Швецией — и сразу же ошибся на выходе. Почему сборная на людей так влияет?

— Уровень ответственности выше — и уровень стресса тоже выше. Ведь это уже второй раз так. В первом матче с Коста-Рикой в 2016 году Сослан допустил всего одну ошибку, она оказалась результативной — и сборная проиграла 3:4. Просто в таких матчах вратари иногда хотят сыграть очень достойно и показать высокий уровень — а в результате совершают простые ошибки. Сколько знаю Сослана — не припомню такой же ошибки в чемпионате России. Это и называется уметь на уровне сборной показать то, что делаешь в клубе. Не всем и не всегда это удается.

На Евро-2020 команды стали меньше разыгрывать мяч от ворот. Вся статистика говорит — риска в этом больше, чем пользы

— Вы затронули интересную и важную тему — розыгрыш мяча от ворот короткими передачами. Судя по предыдущему замечанию, относитесь к этому без особого одобрения?

— На последнем Евро, кстати, стали меньше разыгрывать от ворот. В 2018 году сделал фильм и там писал: когда разыгрываешь от ворот, забить очень сложно, нужно подойти к чужим воротам минимум за восемь-девять передач. Специально подсчитывал: «Краснодар», который у нас лучше всех играет в пас, ни одного такого гола за пять лет не забил. Пропустить в такой ситуации гораздо легче.

Евро-2020 — первый большой турнир, на котором многие тренеры поняли, что это ненужный риск. Смотрел, допустим, матч «Порту» — «Ювентус». На первой же минуте Щенсны разыграл мяч от ворот, и «Порту» через несколько секунд забил. Из ста голов, которые бывают после таких розыгрышей, один забивает атакующая команда, а 99 — ее соперник! Там реально подавляющая статистика. И то, что на чемпионате Европы команды в массовом порядке перестали разыгрывать от ворот, — это не инициатива вратарей, а работа их тренеров, которые делают нужные установки. На это ушло несколько лет, но к этому в конце концов пришли. Я считал эти вещи с 2014 года, когда тема только начиналась. Сейчас она уже заканчивается.

— «Локомотив» в недавнем Суперкубке два мяча из трех получил от «Зенита» именно так.

— Это только подтверждает статистику. Если не ошибаюсь, «Краснодар», лучший клуб по контролю мяча в России, за семь последних лет, разыгрывая мяч от ворот, забил только один мяч.

— Антон Митрюшкин в 21 год был капитаном «Сьона» в высшем швейцарском дивизионе, но потом пропустил два года из-за тяжелой травмы. Вернуться в основу не удалось — первый матч получился неудачным, — и он уехал в Германию. Сможет ли лучший игрок юношеского Евро, по-вашему, вернуться на серьезный уровень?

— Почему нет? У каждого вратаря свой срок созревания. У Джанаева с Рыжиковым это 28, у Песьякова вообще за 30, а Митрюшкину только 25. Думаю, все у него идет нормально — просто с задержками и препятствиями, намного дольше, чем прогнозировали. Но он все равно идет правильным путем. У каждого вратаря своя дорога.

Когда вратарь выходит на поле после долгого перерыва, очень важно провести первую игру просто без ошибок. А если сразу хочешь себя показать и спасти, то обязательно побежишь куда-то не туда, что-то натворишь. Мы говорим вратарям: «Если на выходе ситуация 50 на 50, даже 60 на 40, то лучше останьтесь в воротах, не выходите. Только не пролетайте, не бегите, не ошибайтесь». А Антон, насколько знаю, после травмы начал с того, что сразу захотел объять необъятное. И не нашлось человека, который подсказал: «В первой игре просто возьми свое, можешь не спасать».

— Работали вы и с Никитой Медведевым, удивительным вратарем. Вот он проводит рекордную серию сухих матчей в РПЛ — а вот переходит из «Ростова» в «Локо» и плотно садится на лавку, причем третьим вратарем. А далее переходит в «Рубин» и там во втором матче допускает грубейшую ошибку.

— Есть такие вратари, как Егор Бабурин, который может сыграть по одному матчу за длительный цикл — и сделать это хорошо. Такие же — Антон Коченков, Игорь Лещук, Артем Ребров. А Медведев — из тех вратарей, которым нужно дать серию, 4-5 игр подряд, и только тогда он обретает уверенность. В «Рубине» был вратарь из Ирана Алиреза Хагиги. Он нервничал, что не играет, один раз сказал: «Я не играю — и у меня нет настроения. Сейчас 70 миллионов в Иране говорят: почему Али не играет?»

Приходилось разговаривать с ним по часу-полтора и объяснять, что он выбрал профессию, где иногда приходится много тренироваться и ждать своего шанса: «На сегодня Сергей Рыжиков играет лучше. Завтра будет шанс — ты сыграешь. Но к этому шансу надо готовиться каждый день, а не в тот момент, когда он получит травму или плохо сыграет. А случиться это может завтра, через два месяца — никто не знает когда».

То же самое говорил и Медведеву на его: «Когда я уже сыграю?». А переводчика с иранского попросил сказать Али: «Если ты будешь приходить с плохим настроением — лучше не приходи вообще». Он понял. Больше на эту тему не говорил и работал нормально.

— Бывали у вас случаи, когда вратари в бригадах становились врагами между собой? Что в такой ситуации делать?

— Такого никогда не бывало и, надеюсь, не будет. В частности, потому, что мы подбираем вратарей в том числе по человеческим качествам. Когда ты берешь голкипера, то должен понимать, как он поведет себя, когда будет вторым, когда не будет долго играть. Не будет ли это бомба замедленного действия в коллективе.

— Вы общались с Мануэлем Нойером. Поняли при личном общении, в чем его сила?

— С Нойером познакомил его тренер вратарей в «Баварии» Тони Топалович, и все вопросы по Мануэлю я задал ему. Первое, что меня интересовало, когда поехал в Германию, — сама по себе немецкая вратарская школа, и благодарю Бога, что встретился со всеми, с кем хотел. С тренером вратарей сборной Андреасом Кепке, его коллегами из «Баварии» и «Боруссии»...

В Германии — культ вратарского характера. Немцы, в отличие от испанцев, вообще уделяют мало внимания техническим приемам. На Пиренеях важен каждый нюанс вплоть до того, как в любом эпизоде ногу поставить. В Германии на технику только базовые упражнения, а скрепляет все характер голкипера.

— Вот вы сказали, и у меня сразу в голове нарисовались два персонажа, которые это подтверждают. Тони Шумахер и Оливер Кан.

— Да. Кремни. В Германии из таких и выбирают. Рассказывали: вот играют мальчишки, вратарям забивают десять голов. И тренер смотрит на реакцию. Один ревет. А другой злится, причем на себя. Выходит — и начинает тащить. Первый, может, и техничнее, и пластичнее, и папа с мамой высокие. Но немцы возьмут второго. Потому что ловить можно научить, а характер — от природы и с детства.

— В игре ногами революционер — Нойер?

— Нет. Он революционер в том, что стал играть за пределами штрафной ногами, как полевой игрок. Тогда его не критиковал только ленивый, но он продолжал гнуть свою линию, и сегодня мы видим, что больше и больше вратарей стараются играть в его стиле.

Мы говорили с Топаловичем в феврале 2014 года, и он сказал: «На чемпионате мира в этом году увидишь — будет революция». Я приехал на наш семинар и говорю: «Ребята, вот Топалович обещает нам революцию. Давайте посмотрим, а в сентябре соберемся и обсудим». Так и получилось.

— Так а кто же ногами первый начал в таком объеме играть?

— Если брать школы — голландская. Вообще это началось с «Барселоны» еще времен тренерства Кройфа. Потом это перешло к Гвардиоле. Причем и Вальдес, и другие вратари ошибались, голы из-за этого им забивали. Помню, когда говорил Бердыеву: «Давай на этот стиль перейдем, тоже хочу, чтобы вратари участвовали в развитии атаки, контроле мяча», — он отвечал: «Ну и сколько твои вратари нам голов привезут?» Ему нужны были цифры, я отвечал: «Вальдес привез 14». Курбан Бекиевич спокойно раскладывал все: «Перекладываем на наши реалии — за такой-то отрезок потеряем пять-шесть очков. Не надо, пусть выбивают».

— Меня на последнем молодежном Евро страшно впечатлил игрой ногами вратарь французов Лафон. По-моему, это что-то особенное.

— Это правда. Но тут что важно? Этому должен учить не тренер взрослой команды. Если в 13-14 лет тебе поставили игру ногами — да, это работает. Если нет — в большом футболе переучить уже намного сложнее. Чуть-чуть улучшить — да. Но не поставить с нуля.

Никакого конфликта с Бердыевым не было. Он сам посоветовал идти в «Ростов»

— Возвращаясь к Бердыеву, рассказанная вами история лишний раз говорит о том, что он не самый рисковый тренер.

— Это правда. Кстати, время показало, что он был прав. С этого розыгрыша очень маловероятно, что ты забьешь гол, а пропустить — гораздо вероятнее.

— Каким было самое неукоснительное требование Курбана Бекиевича к футболистам?

— Самоотдача и игровая дисциплина. Если человек не бежит там, где успевает, — значит, он не отдается игре и у Бекиевича играть не будет. Кем бы он ни был.

— Так, например, у него сел на лавку Александр Сонг.

— Однажды Бердыев показывал момент. Знаменитый финал ЛЧ-2005 «Милан» — «Ливерпуль» в Стамбуле. Второй тайм, счет 0:3. Атака «Милана», он может забить четвертый гол. Так капитан «Ливерпуля» Стивен Джеррард бежит за соперником через полполя — и если бы он не доработал тот эпизод, то был бы четвертый гол и конец игры. Он же не знал тогда, что англичане в ответ три забьют! Вот это для Курбана Бекиевича главное. Сделай все, чтобы тебе не забили. Даже если крупно проигрываешь.

— Вы с Бердыевым долго вместе играли?

— Нет. Когда в 17-летнем возрасте меня взяли в «Колхозчи», он был вице-капитаном. Через год Бердыев уехал в Ростов. Потом закончил, принял «Химик» из Джамбула, позвал меня в свою команду. Потом я уехал в «Уралмаш», где мы заняли третье место в первой лиге последнего чемпионата СССР. А он принял «Кайрат», который играл в высшей лиге, и снова меня пригласил. Мы должны были играть сезон 1992 года в высшей лиге чемпионата СССР, но распался Союз, и мы вдруг оказались в чемпионате Казахстана. Там и играли. А когда я уже закончил и Бекиевича пригласили в Смоленск, он позвал меня с собой в штаб. Дальше — в «Рубин», в «Ростов»...

— Вы сейчас с ним контактируете?

— Поздравляем друг друга с праздниками. Отправил ему книгу, жду, что скажет.

— Ходил слух, что когда вы ушли из «Рубина» в «Ростов» во второй раз, то не просто так, а после конфликта с Бердыевым.

— Никакого конфликта не было. Просто хотел уйти и отдохнуть до лета, у меня не было предложений. Пришел к нему, объяснил ситуацию, у нас был долгий разговор. Спасибо Курбану Бекиевичу, что он меня понял — и, более того, сам посоветовал идти в «Ростов», если все-таки надумаю работать. И буквально в тот же день мне позвонил Арташес Арутюнянц, президент «Ростова».

— И что вы сделали?

— Спросил Бердыева, как мне быть. Он ответил: «Иди в «Ростов». Там все наши, там нас хорошо знают, хорошо к нам относятся». Хотя при первом разговоре я Арташесу Владимировичу сказал: «Давай отдохну до лета». Он говорит: «Надо прямо сейчас». И добавляет: «У меня сейчас Валерий Георгиевич дисквалифицирован, и он за то, чтобы ты приехал и в этих двух играх выводил команду». А вторая игра — с «Рубином»!

Тут важную роль сыграли слова Рустема Сайманова. Он сказал: «Выводи команду, не переживай». В общем, и он, и Бердыев дали добро. Только тогда и дал согласие. На следующий день, 6 марта, уже был в Ростове.

— Как сыграли?

— «Ростов» выиграл 2:0. Но это не моя заслуга, я только исполнял роль главного тренера. А готовил команду Карпин.

— Вы бы поехали в «Спартак» вместе с ним, если бы он его возглавил? Уже прокручивали в голове работу там?

— Да. На нас уже контракты были готовы. На каждого. И Бердыев сказал, что мы уже там. Что произошло дальше — не знаю. Бекиевич не рассказывал, мы не спрашивали.

— В «Уралмаше» вы пересеклись с Владимиром Федотовым. Можно было подумать, что он станет одним из лучших тренеров страны?

— Он у нас капитаном был. Много лет спустя говорил ему: «Никогда бы не подумал, что ты будешь тренером». Капитан — да, настоящий, какой и должен быть. Боец, под танки бросится, если надо, ребят заведет. А потом он начал работать в Екатеринбурге, Новокузнецке... Тогда мы все время общались.

Весь этот непростой путь, который он прошел, мы пусть и нечасто, но все время были на связи. Он все время рос, развивался, не останавливался. Очень за него рад. И в Оренбурге у него здорово получалось, и сейчас, в «Сочи». Все видят его положительную динамику, а для следующего шага в карьере надо бы ему там, в «Сочи», что-то выиграть. Какую-нибудь медаль или Кубок. Желаю ему этого.

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ЧАСТЬ ИНТЕРВЬЮ – В ОДНОМ ИЗ БЛИЖАЙШИХ НОМЕРОВ