ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Sept. 2, 2022

Почему уволили Юрана, а назначили именно Писарева — не понял никто, а внятных объяснений не последовало. Причем ничего не услышали в том числе и игроки. А это — самое страшное. Потому что когда есть команда, есть тренер, все у них складывается хорошо, и даже «Зенит» они почти обыгрывают. А потом тренера просто так берут, выгоняют и ничего команде не объясняют — логично, что та объявляет «итальянскую забастовку». То есть формально на работу выходит, а фактически — нет.

Не думаю, что футболисты «Химок» сознательно сливали Писарева. Они его для этого элементарно недостаточно хорошо знали. Ненависти или презрению взяться было неоткуда. Если только не считать резко увеличившееся игровое время Ильи Садыгова, сына инвестора клуба, в прошлом туре вышедшего даже в стартовом составе и замененного в перерыве при 0:3. А до того дважды выходившего на замену, после чего «Химки» ничего не забивали, зато получали в свои ворота по голу. Правда, с «Краснодаром» Садыгов не играл.

Но, хоть дьявол и кроется в деталях, Садыгов — все-таки только одно «из». Повод, а не причина. Ветка, а не корень.

Чтобы понять, почему была приличная команда — и вдруг пропала, вспоминаю свои школьные годы. Был у нас классе в седьмом потрясающий учитель физики, бородатый Михал Михалыч. Физику я, гуманитарий, терпеть не мог, а Михал Михалыча — обожал и ради него не считал себя вправе на предмет «забивать». Тем более что этот душевный дядька вел еще и шахматный кружок, откуда я после уроков не вылезал. И человек общался с нами как с равными, и мы за него готовы были разорвать глотку любому.

А потом и так нелюбимая нами директриса с Михал Михалычем поругалась и уволила его. Физичкой стала какая-то ни в чем не повинная дама. Ни о чем не подозревавшая.

Она пришла на первый урок — и понеслось. Мы, вмиг ставшие жестокими и бескомпромиссными подростками, не дали ей жизни. И шанса. Мы срывали уроки, устраивали в классе абсолютный хаос. Потому что нас взорвало ощущение несправедливости — мы ведь знали, что Михал Михалыч ушел не сам.

Так прошло полгода — наша директриса оказалась более терпеливой, чем руководство «Химок». Ничего не менялось и измениться не могло. На уроки мы приходили, но не учились и над бедной учительницей откровенно издевались.

И на второе полугодие Михал Михалыча вернули.

Психологически эта история, мне кажется, один в один совпадает с реакцией «Химок» на увольнение Юрана и назначение Писарева.

Юрана «Химки», правда, в четвертый раз не вернули. Хотя я бы этому совсем не удивился, да и член наблюдательного совета клуба, депутат Госдумы Роман Терюшков этого не исключал. Он Юрана и раньше хвалил, но, видимо, его слово в сложном лабиринте власти «Химок» сейчас не главное.

Вместо Писарева — и, заметьте, в тот же день, что говорит об уже вынесенном до матча с «Краснодаром» приговоре — пришел Спартак Гогниев, человек гордый и по-кавказски вспыльчивый. Пока с трудом представляю себе, как он сможет сработаться со всем этим химкинским лесом, чтобы его в этот самый лес, образно говоря, не вывезли.

Злословить про Писарева можно сколько угодно. Только ни Садыгов-старший из инвесторов, которые навязывают родственников в состав, ни Терюшков из наблюдателей, которые ни за что ни отвечают, ни Садыгов-младший из заявки на игру с увольнением Писарева из «Химок» не исчезнут.

А значит, все продолжит идти по этому абсурдному кругу. Если не получится у Гогниева, скоро в сотый раз вернется Игорь Черевченко, за ним — Юран.

Российскому футболу и так сейчас тяжело — без сборной и еврокубков. Но «Химки» превращают его и вовсе в какое-то посмешище. Хороших игроков, которые там в немалом количестве собрались, откровенно жалко. Над ними издеваются.

Правильно Юрий Семин когда-то предлагал ввести лицензирование для клубных руководителей: почему, мол, у тренеров оно есть, а у менеджеров отсутствует, и приходи туда кто угодно. История «Химок» — лишнее доказательство правоты мэтра.

Пытаюсь, кстати, представить общение Семина как тренера с боссами Садыговым и Терюшковым. А Олега Романцева, Константина Бескова, Валерия Лобановского? Ничего, кроме истерического хохота, у меня эта игра воображения не вызывает.